Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой
отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо
скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
«
Отцы! —
сказал Клим Яковлич,
С каким-то визгом в голосе,
Как будто вся утроба в нем,
При мысли о помещиках,
Заликовала вдруг.
Клим выпил, не поморщился
И вновь
сказал: «
Отцы!
Простаков (Скотинину). Правду
сказать, мы поступили с Софьюшкой, как с сущею сироткой. После
отца осталась она младенцем. Тому с полгода, как ее матушке, а моей сватьюшке, сделался удар…
— Ты понимаешь это, я надеюсь? —
сказал отец.
Она поехала в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала план действий. Она приедет рано утром, в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно, не вставал. Она будет иметь в руках деньги, которые даст швейцару и лакею, с тем чтоб они пустили ее, и, не поднимая вуаля,
скажет, что она от крестного
отца Сережи приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати сына. Она не приготовила только тех слов, которые она
скажет сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего не могла придумать.
— Да вот посмотрите на лето. Отличится. Вы гляньте-ка, где я сеял прошлую весну. Как рассадил! Ведь я, Константин Дмитрич, кажется, вот как
отцу родному стараюсь. Я и сам не люблю дурно делать и другим не велю. Хозяину хорошо, и нам хорошо. Как глянешь вон, —
сказал Василий, указывая на поле, — сердце радуется.
Казалось, очень просто было то, что
сказал отец, но Кити при этих словах смешалась и растерялась, как уличенный преступник. «Да, он всё знает, всё понимает и этими словами говорит мне, что хотя и стыдно, а надо пережить свой стыд». Она не могла собраться с духом ответить что-нибудь. Начала было и вдруг расплакалась и выбежала из комнаты.
Она благодарна была
отцу за то, что он ничего не
сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его после визита, во время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта сила задержать где-то в глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Графиня Лидия Ивановна пошла на половину Сережи и там, обливая слезами щеки испуганного мальчика,
сказала ему, что
отец его святой и что мать его умерла.
Левину хотелось поговорить с ними, послушать, что они
скажут отцу, но Натали заговорила с ним, и тут же вошел в комнату товарищ Львова по службе, Махотин, в придворном мундире, чтобы ехать вместе встречать кого-то, и начался уж неумолкаемый разговор о Герцеговине, о княжне Корзинской, о думе и скоропостижной смерти Апраксиной.
— Дела этого рода решаются, как вам известно, духовным ведомством;
отцы же протопопы в делах этого рода большие охотники до мельчайших подробностей, —
сказал он с улыбкой, показывающей сочувствие вкусу протопопов.
— Я помню про детей и поэтому всё в мире сделала бы, чтобы спасти их; но я сама не знаю, чем я спасу их: тем ли, что увезу от
отца, или тем, что оставлю с развратным
отцом, — да, с развратным
отцом… Ну,
скажите, после того… что было, разве возможно нам жить вместе? Разве это возможно?
Скажите же, разве это возможно? — повторяла она, возвышая голос. — После того как мой муж,
отец моих детей, входит в любовную связь с гувернанткой своих детей…
— Экой молодец стал! И то не Сережа, а целый Сергей Алексеич! — улыбаясь
сказал Степан Аркадьич, глядя на бойко и развязно вошедшего красивого, широкого мальчика в синей курточке и длинных панталонах. Мальчик имел вид здоровый и веселый. Он поклонился дяде, как чужому, но, узнав его, покраснел и, точно обиженный и рассерженный чем-то, поспешно отвернулся от него. Мальчик подошел к
отцу и подал ему записку о баллах, полученных в школе.
— Не берет, —
сказала Кити, улыбкой и манерой говорить напоминая
отца, что часто с удовольствием замечал в ней Левин.
Сережа испуганным взглядом смотрел на
отца и думал только об одном: заставит или нет
отец повторить то, что он
сказал, как это иногда бывало.
― Ну вот, подите сюда, совершенные дети, ―
сказал он входившим красавцам мальчикам, которые, поклонившись Левину, подошли к
отцу, очевидно желая о чем-то спросить его.
Он не верил в смерть вообще и в особенности в ее смерть, несмотря на то, что Лидия Ивановна
сказала ему и
отец подтвердил это, и потому и после того, как ему
сказали, что она умерла, он во время гулянья отыскивал ее.
— Нет, папа, он очень милый, и Костя его очень любит, — как будто упрашивая его о чем-то, улыбаясь
сказала Кити, заметившая выражение насмешливости на лице
отца.
— Разумеется, я вас знаю, очень знаю, —
сказал ей князь с улыбкой, по которой Кити с радостью узнала, что друг ее понравился
отцу. — Куда же вы так торопитесь?
— Да уж это ты говорил. Дурно, Сережа, очень дурно. Если ты не стараешься узнать того, что нужнее всего для христианина, —
сказал отец вставая, — то что же может занимать тебя? Я недоволен тобой, и Петр Игнатьич (это был главный педагог) недоволен тобой… Я должен наказать тебя.
В разговоре их всё было сказано; было сказано, что она любит его и что
скажет отцу и матери, что завтра он приедет утром.
— Он? — нет. Но надо иметь ту простоту, ясность, доброту, как твой
отец, а у меня есть ли это? Я не делаю и мучаюсь. Всё это ты наделала. Когда тебя не было и не было еще этого, —
сказал он со взглядом на ее живот, который она поняла, — я все свои силы клал на дело; а теперь не могу, и мне совестно; я делаю именно как заданный урок, я притворяюсь…
Так же несомненно, как нужно отдать долг, нужно было держать родовую землю в таком положении, чтобы сын, получив ее в наследство,
сказал так же спасибо
отцу, как Левин говорил спасибо деду за всё то, что он настроил и насадил.
— Что с тобой? Что ты такая красная? —
сказали ей мать и
отец в один голос.
— Да, но сердце? Я вижу в нем сердце
отца, и с таким сердцем ребенок не может быть дурен, —
сказала графиня Лидия Ивановна с восторгом.
— Ну, это порядочно, —
сказал отец, — можешь итти.
— У меня хозяйство простое, —
сказал Михаил Петрович. — Благодарю Бога. Мое хозяйство всё, чтобы денежки к осенним податям были готовы. Приходят мужички: батюшка,
отец, вызволь! Ну, свои всё соседи мужики, жалко. Ну, дашь на первую треть, только
скажешь: помнить, ребята, я вам помог, и вы помогите, когда нужда — посев ли овсяный, уборка сена, жнитво, ну и выговоришь, по скольку с тягла. Тоже есть бессовестные и из них, это правда.
— Надо вам
сказать, что Казбич вообразил, будто Азамат с согласия
отца украл у него лошадь, по крайней мере я так полагаю.
— А мой
отец? —
сказал он.
Надо вам
сказать, что у меня нет семейства: об
отце и матери я лет двенадцать уж не имею известия, а запастись женой не догадался раньше, — так теперь уж, знаете, и не к лицу; я и рад был, что нашел кого баловать.
— Это лошадь
отца моего, —
сказала Бэла, схватив меня за руку; она дрожала, как лист, и глаза ее сверкали. «Ага! — подумал я, — и в тебе, душенька, не молчит разбойничья кровь!»
Ну, что прикажете отвечать на это?.. Я стал в тупик. Однако ж после некоторого молчания я ему
сказал, что если
отец станет ее требовать, то надо будет отдать.
— Вот видишь,
отец мой, и бричка твоя еще не готова, —
сказала хозяйка, когда они вышли на крыльцо.
— Константин Федорович! Платон Михайлович! — вскрикнул он. —
Отцы родные! вот одолжили приездом! Дайте протереть глаза! Я уж, право, думал, что ко мне никто не заедет. Всяк бегает меня, как чумы: думает — попрошу взаймы. Ох, трудно, трудно, Константин Федорович! Вижу — сам всему виной! Что делать? свинья свиньей зажил. Извините, господа, что принимаю вас в таком наряде: сапоги, как видите, с дырами. Да чем вас потчевать,
скажите?
— Еще я попрошу вас, —
сказал Чичиков, — пошлите за поверенным одной помещицы, с которой я тоже совершил сделку, сыном протопопа
отца Кирила; он служит у вас же.
Вот,
скажут,
отец, скотина, не оставил нам никакого состояния!»
— Хорош у тебя ящик,
отец мой, —
сказала она, подсевши к нему. — Чай, в Москве купил его?
— Ну, вот тебе постель готова, —
сказала хозяйка. — Прощай, батюшка, желаю покойной ночи. Да не нужно ли еще чего? Может, ты привык,
отец мой, чтобы кто-нибудь почесал на ночь пятки? Покойник мой без этого никак не засыпал.
— Душ-то в ней,
отец мой, без малого восемьдесят, —
сказала хозяйка, — да беда, времена плохи, вот и прошлый год был такой неурожай, что Боже храни.
Откуда возьмется и надутость и чопорность, станет ворочаться по вытверженным наставлениям, станет ломать голову и придумывать, с кем и как, и сколько нужно говорить, как на кого смотреть, всякую минуту будет бояться, чтобы не
сказать больше, чем нужно, запутается наконец сама, и кончится тем, что станет наконец врать всю жизнь, и выдет просто черт знает что!» Здесь он несколько времени помолчал и потом прибавил: «А любопытно бы знать, чьих она? что, как ее
отец? богатый ли помещик почтенного нрава или просто благомыслящий человек с капиталом, приобретенным на службе?
— Как же, протопопа,
отца Кирила, сын служит в палате, —
сказала Коробочка.
— Ну, так я ж тебе
скажу прямее, —
сказал он, поправившись, — только, пожалуйста, не проговорись никому. Я задумал жениться; но нужно тебе знать, что
отец и мать невесты преамбиционные люди. Такая, право, комиссия: не рад, что связался, хотят непременно, чтоб у жениха было никак не меньше трехсот душ, а так как у меня целых почти полутораста крестьян недостает…
Вы не поверите, ваше превосходительство, как мы друг к другу привязаны, то есть, просто если бы вы
сказали, вот, я тут стою, а вы бы
сказали: «Ноздрев!
скажи по совести, кто тебе дороже,
отец родной или Чичиков?» —
скажу: «Чичиков», ей-богу…
Ах, да! я ведь тебе должен
сказать, что в городе все против тебя; они думают, что ты делаешь фальшивые бумажки, пристали ко мне, да я за тебя горой, наговорил им, что с тобой учился и
отца знал; ну и, уж нечего говорить, слил им пулю порядочную.
Когда бы жизнь домашним кругом
Я ограничить захотел;
Когда б мне быть
отцом, супругом
Приятный жребий повелел;
Когда б семейственной картиной
Пленился я хоть миг единой, —
То, верно б, кроме вас одной,
Невесты не искал иной.
Скажу без блесток мадригальных:
Нашед мой прежний идеал,
Я, верно б, вас одну избрал
В подруги дней моих печальных,
Всего прекрасного в залог,
И был бы счастлив… сколько мог!
— Ах да, я было и забыла попросить тебя об одной ве-щи, —
сказала она, подавая
отцу тарелку с супом.
У всех домашних она просила прощенья за обиды, которые могла причинить им, и просила духовника своего,
отца Василья, передать всем нам, что не знает, как благодарить нас за наши милости, и просит нас простить ее, если по глупости своей огорчила кого-нибудь, «но воровкой никогда не была и могу
сказать, что барской ниткой не поживилась». Это было одно качество, которое она ценила в себе.
Старушка хотела что-то
сказать, но вдруг остановилась, закрыла лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор
отца с матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что
сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
Я очень хорошо помню, как раз за обедом — мне было тогда шесть лет — говорили о моей наружности, как maman старалась найти что-нибудь хорошее в моем лице, говорила, что у меня умные глаза, приятная улыбка, и, наконец, уступая доводам
отца и очевидности, принуждена была сознаться, что я дурен; и потом, когда я благодарил ее за обед, потрепала меня по щеке и
сказала...